Доклад президента СМА В.Н. Логвинова на заседании АССЕЕ
Флоренция (Италия), 28 ноября 2006 г.
Архитектура как самое социальное искусство в наибольшей степени зависит от социокультурных явлений, господствующих в разных странах в разные эпохи и, в свою очередь, как самый зримый и долговечный слой материальной культуры любого общества отражает такие явления.
Даже не имея никаких письменных свидетельств об ушедших цивилизациях, только по памятникам архитектуры, можно точно определить степень развития производственных сил и культуры, тип политического устройства государства, отношение общества к религии и природе.
Даже тогда, когда официальная пропаганда при тоталитарном режиме с помощью других искусств эффективно маскирует такой режим под «народный и демократичный», архитектура делает ясным его истинные цели и идеал – «казарму», в которой все равны (в бесправии), но всегда есть те, кто «равнее». В этом смысле архитектура не только самое большое, но и самое правдивое зеркало прошедших эпох, хотя бы потому, что «камуфляж» средствами архитектуры слишком разорителен для любого государства.
Но можно ли в таком случае, заглянув в это зеркало, увидеть не только прошлое, но и будущее?
Смею утверждать, что можно. Хотя бы в самых общих чертах. Но не в футурологических картинках многоуровневых дорог или висячих городов, модных в начале и середине прошлого века, а в тенденциях развития общества нового века, которые неизменно отразятся в зеркале будущей архитектуры. Для этого нужно в калейдоскопе прошлого разглядеть некоторые закономерности развития общества и культуры, интерполировав их в наступивший век.
Не претендуя на глобальность взгляда (в рамках этого короткого эссе), могу только пунктиром показать скрытые пока потенциальные тенденции развития в сравнении с теми, что зримо проявились в ХХ веке. Сразу оговорюсь: поскольку разные страны и континенты живут в условиях различных исторических эпох (от первобытно-общинной до постиндустриальной), речь пойдет о европейской культуре, или «Западной цивилизации», вслед за которой тем же путем пойдут и иные континенты.
Итак, прошлый век, продолжая традиции национально-освободительных и промышленных революций ХIХ века, добавил к ним вал социальных, культурных, научно-технических, сексуальных и иных революций, усиленных двумя катастрофическими мировыми войнами и волнами экономических, политических, экологических, энергетических, межнациональных и всяких иных кризисов.
«Когда говорят пушки, музы молчат» – и прошлый век не стал «золотым» для музы архитектуры, несмотря на ряд блестящих достижений. Войны и кризисы стирали с лица земли целые города и страны, а глобальные процессы индустриализации и урбанизации приводили к перемещению миллионов людей и острейшим жилищным кризисам. Лозунг «Архитектура или революция» вовсе не казался излишне пафосным. Надо было не только восстановить все уничтоженное, но и построить жилье, заводы, театры для десятков и сотен миллионов городских жителей. В самые короткие сроки построить больше, чем за всю предыдущую историю человечества.
ХХ век войдет в историю как героическое столетие, век титанических усилий и глобальной архитектуры, увы, далеко не всегда (при таком количестве «архитектуры») высококачественной – физически и высокохудожественной – духовно.
Лимит революций и кризисов в Европе, кажется, исчерпан. «Героизм созидания» переместился в страны Азии и Южной Америки. Для Европы уже наступает период относительного спокойствия, материального достатка (с неизбежной стагнацией) и переосмысления ценностей. И все это в условиях невиданного в истории единства и почти глобальной демократии, номинально победившей даже в самых глухих уголках континента, граничащих с неспокойным и традиционно деспотическим Востоком.
«Архитектуры» в ХХI веке неизбежно будет меньше по количеству, но зато внимание будет перенесено на качество, т.е. на архитектуру как искусство.
Для этого есть еще ряд предпосылок:
Экономические – они состоят в том, что избыток материальных средств в обществе позволяет вкладывать последние в архитектуру не только для удовлетворения чисто утилитарных нужд, но и для решения амбициозных задач повышения престижа. Причем, не только престижа крупных корпораций и банков, но и религиозных концессий, городов, регионов и даже целых стран. Начавшаяся гонка за престиж создает атмосферу конкуренции, борьбы за лучшее качество архитектуры, атмосферу, которая царила в эпоху Возрождения в Италии.
Технические предпосылки состоят в почти безграничных (невиданных в истории) технических возможностях реализации самых дерзких фантазий, сдерживаемых ныне только количеством финансовых средств (они есть!), да еще соображениями рациональности их использования.
Политические предпосылки – в чрезвычайной открытости единой демократической Европы, где уже сейчас почти беспрепятственно и очень быстро происходит обмен идеями и их «носителями» – мастерами архитектуры, которые практически не знают государственных границ.
Что, где, и как эти «люди мира» делают, благодаря информационным технологиям становится известно почти мгновенно, а публичное творческое состязание между ними превращается все больше в объект внимания не только заказчиков и властей, но и всего общества, живо интересующегося архитектурными новинками как в своем городе, так и в соседних государствах. В соревнование «архитектурных чудес света» вступают целые страны.
Наконец, далеко не последнее значение имеет мощный психологический фактор, который требует более глубокого раскрытия. ХХ век с его постоянной борьбой за выживание вошел в историю как век фетишизации точных наук, технического прогресса, рационального мышления. Его называют веком господства «левополушарных людей» – «физиков», веком, в котором гуманитарные науки, эмоции, интуиция и всякая иная «иррациональная дребедень лириков» в общественном сознании не приветствовалась и не поощрялась. (Не до жиру, быть бы живу.)
Сегодня пора вспомнить известную истину: «Рассудочность – смерть искусства». Один из интереснейших советских философов Марк Фейнберг в книге «Кибернетика, логика, искусство» утверждал: «Основная коллизия всякого произведения искусства – есть убедительная победа интуитивного над логическим». Без этой коллизии нет искусства.
Спор между «физиками» и «лириками», между рационально-логическим и иррационально-образным, есть вечный спор, заложенный самой природой в человека – в его мозг, разделенный на левое и правое полушария. Не углубляясь в доказательства необходимости обоих полушарий для выживания человека как вида, хотел бы в качестве аксиомы напомнить о необходимости искусства – одного из двух универсальных и незаменимых способов познания человеком мира.
Возвращаясь к судьбам архитектуры в ХХI веке, можно утверждать, что, освобожденная от утилитарных, экономических, технических и иных рациональных оков, новая архитектура станет более раскованной, эмоциональной, образной, чем архитектура ХХ века. Этому будет способствовать, по моему мнению, и одно из важных социокультурных явлений, начало которого все мы наблюдаем уже сегодня, но чье значение пока не совсем осознаем. Это полное фактическое (социально-экономическое и психологическое, а не только политическое) равенство полов (правда, пока только в западной цивилизации). Женщина уверенно входит на равных в политику, науку и особенно уверенно – в искусство, вообще, и архитектуру, в частности. Она несет с собой более взвешенный, спокойный, но и более эмоциональный взгляд на политику, природу, искусство, на прошлое и будущее.
И в этой связи возникает вопрос: каким будет отношение всего общества и архитекторов в ХХI веке к основной конфронтации прошлого века – между «традициями и новаторством», «классикой и авангардом»? Кто же победит? К счастью, никто не победит, так как спор этот вечный, как вечен спор правого полушария у человека с левым.
Мои личные исследования этого явления ХХ века показали явную цикличность смены приоритетов, которая усилилась благодаря политике тоталитарного государства, не терпящей тех, кто «идет не в ногу».
Вспомним вехи смены приоритетов в России и СССР:
- 1917 г. – резкий крен в сторону новаторства и отрицание всего опыта истории;
- 1937 г. – разгром конструктивистов и курс на историзм;
- 1956–1957 гг. – борьба с излишествами и курс на «современную» архитектуру;
- 1977 г. (примерно) – признание ценности исторической застройки и национального содержания, освоение постмодернизма;
- 1997 г. – резкая критика практики постмодернизма, массовый забег вдогонку за модными тенденциями западной архитекторы, черпающей вдохновение в советском авангарде 20-х годов.
Заметьте, что, если первые три пика синусоиды были поддержаны государственной политикой, то до последующих двух одряхлевшему государству уже не было никакого дела. Это результат развития внутрипрофессионального сознания, происходящего по своим внутренним законам. Цикличные колебания приоритетов оставляют неизгладимый след в творческой практике каждого мастера и целых поколений архитекторов.
Профессиональное сознание человека, его приоритеты складываются в студенческие годы (примерно к двадцати годам) и, корректируемые личной склонностью к рациональному или образному мышлению, остаются на всю жизнь в виде профессионального вектора направленности в сторону декларативно рационального новаторства, иррационально художественных традиций или в среднее положение между этими парадигмами.
Следующее поколение профессионалов, примерно через 20 лет, меняет приоритеты по закону «отрицания отрицания». При этом творческие успехи (и востребованность) того или иного мастера зависят от того, насколько его личный вектор направленности совпадает (или не совпадает) с господствующим в настоящий момент приоритетом.
Выявив эту закономерность, можно даже построить личный «гороскоп» каждого архитектора, предсказав периоды его творческих взлетов и падений. Опытная проверка таких «гороскопов» на биографиях ряда мастеров советской архитектуры показала практически стопроцентное совпадение с предсказанными результатами.
Однако в крупных социальных системах дело обстоит сложнее, так как в профессиональной среде действуют и борются одновременно несколько поколений архитекторов, с диаметрально противоположной творческой направленностью. Это и является вечным двигателем маятника – от традиции к новаторству и обратно. Существуют ли какие-либо предпосылки, чтобы этот маятник остановился в одной из крайних точек амплитуды в XXI веке?
Думаю, что нет. Но крайности, не поддерживаемые политикой государства, станут менее явными – через каждые 20 лет мы будем по-новому открывать старые истины и снова спорить до хрипоты.
Подводя итоги, можно констатировать: архитектура XXI века станет более яркой, образной, эмоциональной и свободной, чем архитектура XX века, подчиняясь в то же время законам цикличности развития профессионального сознания. Прообразы будущей архитектуры можно увидеть уже сегодня, и не только в работах известных мастеров перелома веков – Жанна Нувеля, Тома Мейна, Захи Хадид, которые поражают публику смелостью формообразования и поэтому считаются предтечами архитектуры наступающего века, но и в работах тех, кому сейчас 20–25 лет. Для этого Союз московских архитекторов учредил и провел первый конкурс молодых архитекторов «Перспектива», организовал целый ряд молодежных акций в Доме творчества «Суханово» – фестивали: «Город на воде» (сентябрь 2006 г.); «Город на снегу» (март 2006 г.); «Город детства» (август 2006 г.). Информация об этих акциях размещена на сайте Союза московских архитекторов: www.moskvarch.ru.
Удивительно, но поколение, чьи взгляды будут определять лицо архитектуры в середине XXI века, очень сильно отличается от нас. Для них архитектура – это не серьезная миссия, не важная государственная деятельность, не триада Витрувия, и даже не эффектное формотворчество. На наших глазах рождается архитектура как пространство для соревнования образов и идей, как интеллектуальная игра, праздник общения – с фейерверком, музыкой и другими радостями жизни. И все это на лоне природы!
Убежден, что заряд жизнелюбия они понесут и дальше в свою взрослую профессиональную жизнь, возрождая и продолжая атмосферу и дух праздника, до сих пор царящего на улицах и площадях европейских городов эпохи Ренессанса.
Может быть, это и есть лицо Будущего.
© All Right Reserved. Copyright © ООО Информагентство СА "Архитектор" ©
Свидетельство о регистрации ИА №ФС1-02297 от 30.01.2007
Управление Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия по Центральному Федеральному округу.