Профессор архитектуры Петр Арсич, архитекторы Танья Врбник-Бркич и Милица Богданович (Сербия)
Русские архитекторы в эмиграции «первой волны». Сербия
Многие из эмигрантов задерживались в Европе. Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев (КСХС) приняло порядка сорока тысяч русских беженцев, a Белград в период между двумя мировыми войнами, наряду с Парижем, Берлином и Прагой, стал одним из самых крупных центров эмиграции.
Русские зодчие в Сербии. Три поколения
Из 150 известных зодчих русского происхождения, в период между двумя мировыми войнами оказавшихся в Королевстве Сербии, значительная часть поселилась и начала работать в Белграде
Русские зодчие в Сербии. Первое поколение - Академизм
Хотя вклад русских проектировщиков в сербскую архитектуру неоднозначен, он измеряется богатством и солидностью объектов различного назначения, созданных ими. Близкие эклектике, тем не менее, они обладали некоей "славянской мотивацией", которая смягчала их академическую строгость. К тому же русские имели бесспорный авторитет в практических вопросах строительства.
Русские зодчие в Сербии. Второе поколение - Реставрация
С прибытием русских архитекторов-эмигрантов, знатоков исторического наследия, в Сербии резко усилилось движение по реставрации сербско-византийского архитектурного стиля (83). Король Александр I ждал от русских одновременно продвижения "унитарного" академического стиля и возобновления традиций местной средневековой архитектуры
Первое поколение русских архитекторов. Академизм.
В 30-е годы, в период наиболее интенсивной застройки столицы, русские доминирали в строительстве общественных объектов. Они стали “государственными архитекторами“, соответствуя требованиям консервативной среды, которая не могла понять и принять идеи современной архитектуры. Академический стиль, основанный на постулатах XIX века, считался официальной архитектурой, и государство давало ему абсолютное преимущество по сравнению с другими направлениями. Мощь, надежность и стабильность государства нашли наиболее точное отражение в монументальной архитектуре общественных зданий. Прекрасные знатоки исторических стилей, академически образованные представители Санкт-Петербургской и Московской архитектурных школ (28), (29), (30), (31), русские зодчие быстро приобрели доверие государства, став его главными проектировщиками. При этом они, как и их заказчики, активно сопротивлялись модернизму.
Самые значительные строения в стиле строгого академизма — Министерство финансов (32), Министерство лесов и рудных богатств и Министерство сельского хозяйства и вод (33), проектировщиком которых был Н.Краснов, и Палата Генерального штаба (34) В.Баумгартена. Они весьма схожи по общим характеристикам: стереотипные композиции, роскошные фасады, тяжелая статика и репрезентативность, богато отделанные разделительные и кровельные карнизы, балюстрады, каменные вазы, балконы, объемные купола, рельефы и скульптуры (35), (36).
Русские определили архитектурнo-урбанистический облик и других опорных точек города, таких как часть Университетского центра около парка Кирилла и Мефодия (37), (38), пространство около Народной скупщины (39), Савская пристань с Земунским мостом (40) и частью Караджорджевой улицы, благоустройство Савской прогулочной зоны с Большой лестницей на Калемегдане (41), здание Военного музея (42), реставрация церкви Ружицы (43). Они внесли существенный вклад в создание нового архитектурного облика Белградской крепости (44), построили отдельные значимые сооружения: Государственный архив Н.Краснова (45), Русский дом В.Баумгартена (46). Кроме того, им принадлежит авторство ряда значительных резиденций, а также благоустройство их окружения: Двор короля Александра I нa Дэдине (47) — В.Лукомский, сотрудник Ж.Николича (часть интерьеров (48) разработали Н.Краснов и Р.Верховской), Гвардейский комплекс в Топчидере (49), (50), (51) — Н.Виноградов, палата Патриархии СПЦ (52) — В..Лукомский (53), (54). В других случаях, когда они не могли создавать самостоятельные или градостроительно определяющие объекты, они искусно вписывали свои здания в существующее окружение самых репрезентативных улиц центра Белградa (55) — Краля Милана, Князя Михаила, Князя Милоша, Ресавской, Крунской, Теразии и др. (56), (57).
Фасады большинства этих монументальных зданий перенасыщены колоннами, пилястрами, балюстрадами, ионическими и коринфскими капителями — проверенными временем элементами классики, олицетворяющими общественную стабильность и консерватизм.
Таким образом, наряду с архитекторами Милутином Борисавлевичем, Светозаром Йовановичем, Димитрием М. Лека, русские архитекторы Николай Краснов и Василий (Вильгельм) Баумгартен принадлежат к ряду самых значительных представителей академического стиля в сербской архитектуре периода между двумя войнами. Благодаря своему таланту, знаниям и классическому образованию они были по заслугам признаны как высококвалифицированные специалисты и поэтому занимали привилегированное положение в Архитектурном отделении Министерства строительства. Несмотря на статус “служащего по договору“, русские архитекторы имели равное с отечественными зодчими право продвижения по службе. Так Николай Краснов в течение многих лет был “инспектором“, Василий Андросов после “высшего архитектора“ получил звание также “инспектора“, а Михаил Кирквуд и Виктор Лукомский достигли положения “высшего архитектора“.
Русские зодчие старшего поколения пользовались глубоким уважением и поддержкой новой среды, которая умела оценить их опыт, профессиональную эрудицию, художественный вкус и творческое отношение к материалам. Благодаря мастерству и острому чувству времени им удалось, выполняя волю заказчиков, превратить Белград в современный европейский город.
Среди архитекторов, работавших в Министерстве строительства, особое место принадлежит Николаю Краснову - автору зданий наиболее значительных государственных учреждений Белграда. Он проектировал Негошеву часовню на Ловчене в 1923 г. (58), Бановина в Цетине в 1932 г. (59), Министерство финансов в 1925 г. (60), (61), Министерство лесов и рудного богатства, сельского хозяйства и вод в 1926—1929 гг. (62), интерьеры Народной Скупщины (63), (64), театр «Манеж» в 1927 г. (65), интерьеры Старого двора на Дэдине (66) и усадьбы Петра I на Опленце (67), склепы на Зейтенлику (68) и на острове Видо (69), мост Короля Александра I, береговые колонны-опоры в Белграде, 1930 г. (70) и пр. Василий Андросов разработал проект Главной почты и почтовой сберкассы в 1930 г. (71), (72). Он стал одним из самых значительных зодчих в области церковного строительства этого периода.
О палате Генерального штаба, построенной в 1928 г. по проекту Баумгартена (73), современники говорили, что это "прекраснейшее и самое монументальное государственное строение в Белграде". Использование строгой симметрии и академическое деление фасадов на три зоны, активное применение архитектурного декора (русты), пластики фасадов, делает это здание действительно одним из самых впечатляющих (74).
Русский дом (75) Баумгартена (1931) отличает умеренное декорирование фасадов по образцу русского ампира. Офицерский дом в Скопье, 1929 (76) и Аптекарный банк в Панчево (1940 — совместно с Солодовым) — примеры менее каноничных строений, открытых, по сравнению с Генштабом, структур (о котором можно сказать, что он равно хорошо вписался бы в окружение петроградских или афинских площадей). Академичен и сложный контур Студенческого дома короля Александра I (77) (арх. Ковалевский). Работа выполнена в 1926 г. в стиле неоренессанса как закрытый объем, завершенный угловыми башнями (78). Интересен и нереализованный конкурсный проект-эскиз Ковалевского для решения комплекса теразийской террасы в Белграде (1931 г.) с тремя каскадированными этажами, расчлененными колоннадами (79).
Имя Георгия Павловича Ковалевскoго связано и с первым Генеральным планом Белградa 1923 и 1929 гг., в который он внес большой вклад. В Генплане Ковалевскoго (в масштабе 1:25.000) впервые в истории Белграда появляется идея распространения города на левый берег реки Савы; графически показаныостров Ада Цыганлия и Великий ратный остров (80). Ковалевскому принадлежит авторство и
Дома пожарной дружины ("Пожарный дом"), 1934 г. (81).
В 1928 г. Ковалевский разработал рабочий проект благоустройства лестницы (82) и террас прогулочной зоны Калемегданской крепости, опираясь на идеи проекта 1927 г. архитектора Александра Крстича. Лестница выполнена в сербско-византийском духе. Архитектор Элпанбаев завершил проект в 1933 г.
В архитектуре военных административных зданий русский академизм применен также в комплексе Гардийского дома в Топчидере (начало 30-ых — по проекту Н.Виноградова). Здесь ненавязчивый, но богатый историзм решения фасадов придал всему ансамблю строгое и торжественное звучание.
|
|
|
|
Русские зодчие в Сербии. 1920—1940 годы |
|
|
Русские зодчие в Сербии |
 |
© All Right Reserved. Copyright © ООО Информагентство СА "Архитектор" ©
Свидетельство о регистрации ИА №ФС1-02297 от 30.01.2007
Управление Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия по Центральному Федеральному округу.