Многие архитекторы, прочитав в номере [№ 18 (34)] газеты «Строительство. Архитектура. Недвижимость» статью заместителя начальника Главгосэкспертизы России Ю.Е.Мельникова, не найдут в ней никакого подвоха и не станут спорить с ее автором.
И в самом деле, ну зачем спорить с Градостроительным Кодексом, который совершенно справедливо определил, что предметом госэкспертизы «является оценка соответствия проектной документации требованиям технических регламентов»? Или дискутировать с утверждением, что «дать оценку соответствия проектных решений требованиям противопожарной безопасности» невозможно, «если не рассматривать объемно-пространственные и архитектурно-планировочные решения». Но за мягким и добрым, «отеческим», желанием научить «молодого архитектора» элементарной «грамотности» (технической, конструктивной, функциональной) скрывается явное желание подвергнуть проект «редактированию и корректуре» с целью борьбы не только с «грамматическими ошибками», но и «с неясными фразеологическими оборотами».
Стоп! Но ведь это не что иное как цензура! А до какой степени государственное учреждение – цензор – может вторгаться в эти «фразеологические обороты», т.е. в область авторского права? Где пределы такого вмешательства?
Ответ не в словах, а в делах – в будничных «делах» Главгосэкспертизы, в цитатах всего лишь одного «экспертного» заключения:
«Представленные разработки – очевидный пример современной архитектурной абстракции, приближенной к стилю «хай-тек»».
«По характеру архитектуры и организации пространства новый комплекс, очевидно, диссонирует с историческим зданием…»
«Диссонанс сложился из-за нарушения массы объема, особой прорисовки абриса (силуэта) и фасадов здания,.. обусловленной абстрактностью плановых решений».
«Искусственность нового вторжения подчеркивается горизонталями кровель… и …неправильностью выбранной формы».
«Абсурден фасад …с выездом большегрузного транспорта».
Пять страниц трактата о «среде», «масштабе», «архитектурных акцентах», «приемах…, серьезно критиковавшихся в прошлые годы в архитектурной среде», насыщенных субъективными, но безапелляционными сентенциями о «нерациональности» и «неудобстве» типа:
«Любая эксплуатируемая кровля – это потенциальная база протечек…».
«Не верно, что входы в санитарные узлы должны проходить через курительные».
«Склад печатной продукции не может быть 400 кв. м, ведь это не издательство «Правда».
Восемьсот с лишним слов и ни одного слова о безопасности вообще. В частности, о соблюдении технических регламентов, до разработки и принятия которых действуют требования по безопасности, изложенные в главах СНиП (ведомственная Инструкция «О порядке проведения экспертизы» 1995 года, на которую ссылается Ю.Е. Мельников, сама по себе не определяет требования к объектам проектирования).
Ни единого слова о «санитарно-эпидемиологических, экологических требованиях, требованиях государственной охраны объектов культурного наследия, пожарной, промышленной, ядерной, радиационной и иной безопасности», а также о результатах инженерных изысканий, о которых беспокоится Ю.Е. Мельников.
О достоинствах сложнейшего проекта, получившего, кстати, все необходимые согласования и положительные заключения всех проверяющих эти требования инстанций, тоже нет ни слова, а сам факт наличия согласований в заключении проигнорирован. Или это и есть то самое объективное выявление всех достоинств и недостатков проекта, отраженное в «заключении эксперта», за которое Ю.Е. Мельников предлагает «благодарить» эксперта? По содержанию и по духу сей литературный опус слишком сильно смахивает на разгромную критическую статью 37-го года, пробуждая совсем иные ассоциации со словом «заключение». После таких статей обычно следовало «10 лет без права переписки» или, в лучшем случае, изгнание из творческого союза и запрет на творческую деятельность.
Читатель уже заинтригован, что это за безграмотные архитектурные полудурки, ничего не понимающие ни в прорисовке «абриса» фасадов, ни в размещении сортиров?
Сетуя на падение «грамотности» и отсутствие опыта проектирования технологически сложных объектов, которые «практически в стране не проектировались» последние 15 лет, Ю.М. Мельников несколько лукавит. Отдельные островки – «головных проектных институтов», сохранившие «в себе традиции лучших научных и проектных школ», – все же остались. И эти институты заслужили право проектировать сложнейшие объекты именно «по результатам практической деятельности».
За последние 15 лет ГУП «Моспроект-4» не только сохранил свою славу ведущего института по объектам культуры, отдыха, спорта и здравоохранения (не только в Москве, но и в России), но и добился впечатляющих результатов: 22 диплома Международного фестиваля «Зодчество», две высшие национальные премии «Гран-При» «Хрустальный Дедал», девять премий московского смотра-конкурса «Золотое сечение», абсолютный победитель конкурса «Лучший реализованный проект года в области инвестиций и строительства-2005». Наконец, архитекторы института получили две Государственные премии РФ в области литературы и искусства, в том числе одну из них за Государственную Третьяковскую галерею (I очередь).
Цитируемое заключение Главгосэкспертизы относится к проекту II очереди строительства музейного комплекса Государственной Третьяковской галереи, выполненному авторским коллективом ГУП «Моспроект-4» в составе А.Бокова (руководитель), А.Сержантова, Ю.Чернова, Ю.Шемчук, В.Тимофеева, Е.Семеновой, Прозоровской и др. Безусловной «грамотностью» коллектива, вероятно, и объясняется поразительный факт: отсутствие в заключение каких либо замечаний по вопросам безопасности – эксперты просто не смогли найти ошибок даже при самом скрупулезном поиске. А не найдя ошибок по предмету экспертизы, решили отыграться на поле искусствоведческой критики, грубо вторгаясь в авторское право, в вопросы «стиля», «масштаба», «силуэта» и т.д. и т.п., нарушая при этом все юридические и этические нормы правового государства.
В сложившейся при социализме системе координат «Я начальник – ты дурак», при отсутствии четких границ компетенции органов государственной экспертизы и вольно трактуемом предмете такой экспертизы, вторжение в авторское право не имеет никаких пределов.
И чем более известны и маститы авторы проекта, тем слаще для никому не известных экспертов (кстати, не спроектировавших за свою жизнь ни одного музея) повозить «академика» мордой по столу, мстя ему за собственные несбывшиеся амбиции, за нереализованные таланты художественного критика, за недополученные премии, звания, почести.*
И все это абсолютно безнаказанно – ведь он государев человек, стоящий на страже государственных интересов и поставленный специально учить «грамоте» этих полудурков. Осененной государевой дланью, эксперт автоматически становится непререкаемым авторитетом, устами которого глаголет сама ИСТИНА, которая, как известно, пределов не имеет. Даже сомнение в этом, и тем более мысли о границах полномочий оракула, равнозначны государственной измене и в лучшем случае воспринимаются как недопустимое давление на государственный орган.
Это уже «беспредел» под «крышей» государства, который его же (государство) и дискредитирует. Беспредел, недопустимый в любом правовом государстве вообще, и тем более в демократическом государстве, сознательно взявшем курс на сокращение государственного вмешательства в предпринимательскую и профессиональную деятельность своих граждан, курс на переход от госрегулирования к саморегулированию. На днях Президиум Высшего арбитражного суда отказал Минюсту в претензиях на монополию государства в области судебной экспертизы! А фактический отказ от цензуры в творческих сферах уже давно свершивший факт.
Везде, кроме архитектуры! Только здесь осталась крепость – утес державного социалистического мышления, неподвластного веяниям времени и даже изменениям государственной политики.
P.S. Опубликовывать имена экспертов-цензоров не имеет смысла, т.к. они никому ничего не скажут. Один из них – даже не член Союза архитекторов (может быть, и не архитектор). На другого – члена Союза – авторы проекта II очереди ГТГ подали в Коллегию профессиональной этики Союза московских архитекторов (СМА) заявление «О нанесении морального и материального ущерба коллективу авторов института»**. Несколько месяцев уважаемая Коллегия пыталась встретиться с членом Союза, на которого поступило заявление, чтобы, как это обычно практикуется, уладить конфликт миром. Безуспешно, т.к. его непосредственный начальник Ю.Е. Мельников запретил члену Союза приходить на заседание Коллегии Союза!
Отчаявшись встретиться лично, Коллегия по профессиональной этике, а затем и Бюро правления СМА принимают решение о постановке перед Правлением СМА вопроса об исключении автора злосчастного заключения из членов Союза московских архитекторов. Заседание Правления СМА еще не состоялось, а реакция на это решение со стороны Главгосэкспертизы была немедленной и удивительной.
В письме, подготовленном Ю.Е. Мельниковым, говорится:
«Рострой не находит основания для обвинений (эксперта) в превышении своих служебных полномочий. Более того, сама постановка вопроса об исключении его из членов Союза архитекторов может быть расценена как давление на деятельность государственной экспертизы, что недопустимо».
Круг замкнулся. Беспредел будет продолжаться бесконечно, а его автора нельзя заподозрить даже в неэтичном поведении. Он вообще не подсуден никакому земному суду (даже суду чести) и может делать все, что угодно. Например, продолжать писать заключения, форма и содержание которых может быть расценена как давление на авторов с целью принуждения к даче взятки не только самих авторов, но и заказчиков (для них отсутствие своевременного положительного экспертного заключения во многих случаях ставит крест на бюджетном финансировании и на проекте в целом).
А это уже совсем другой пафос.
* По сведениям СА России, Ю.Е Мельников неоднократно обращался с ходатайством о присвоении ему звания Заслуженного архитектора РФ на том основании, что, будучи экспертом, принимает «авторское» участие в рассматриваемых им проектах.
** Основанием для заявления явился Кодекс профессиональной этики российского архитектора, принятый на IV Съезде СА России 13 октября 2004 года, как свод общеобязательных норм поведения российских архитекторов. Этот Кодекс провозгласил в частности:
«Архитекторы обязаны поддерживать престиж профессии, вести себя уважительно по отношению к законным правам и интересам коллег и лиц, связанных с ними по профессии».
Архитекторы должны:
«5.2. Исключать навязывание своих творческих убеждений и методов решения профессиональных задач при экспертизе, согласовании или публичном обсуждении работы другого архитектора, рассматривая это как грубое вмешательств в авторскую компетенцию коллеги».
© All Right Reserved. Copyright © ООО Информагентство СА "Архитектор" ©
Свидетельство о регистрации ИА №ФС1-02297 от 30.01.2007
Управление Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия по Центральному Федеральному округу.