Андрей Владимирович Боков,
генеральный директор ГУП МНИИП «Моспроект-4», доктор архитектуры, действительный член МААМ, действительный член РААСН, член Европейского общества культуры, президент Союза архитекторов России.
А.С.Курбатова: У деловых людей и представителей органов власти нет времени на беллетристику. Их очень интересуют позитивный опыт развития территорий, который они могли бы применить в своих регионах. Как Вы думаете, какой опыт градостроительства Москвы может быть интересен российским регионам?
А.В.Боков: Воспитание грамотного заказчика градостроительной документации – одна из самых актуальных задач профессионального издания.
Что касается позитивных сторон московского опыта, то, в первую очередь, это приведение градостроительной документации и Генерального плана в соответствие с Градкодексом и установление достоверного, ответственного зонирования. Москва получила гораздо более совершенный и действенный инструмент градрегулирования, который (в идеале) прописывает судьбу каждого квадратного метра городской территории. Причем Москва, похоже, выполнила это требование Градостроительного кодекса не только раньше других российских городов, но и сделала это не хуже тех столиц, в которых земельно-имущественные отношения сохранялись и складывались много дольше.
Существует множество городов, не имеющих Генеральных планов, подобных российским, но ни один современный город не может успешно развиваться без Закона о зонировании.
К сожалению, в регионах не хватает ни специалистов, ни структур, готовых этим опытом воспользоваться. И нет уверенности в том, что подобная работа под силу тем немногим специализированным структурам, которые всегда готовы проектировать в любой точке земного шара.
В идеале территориальные схемы и генплан должны делаться на месте и местными людьми, возможно при консультации, методической поддержке общепризнанных экспертов.
Вообще формирование коллектива, способного выполнить качественную планировочную работу в сегодняшней России дело не простое из-за отсутствия специалистов. И нынешние конкурсы далеко не самый надежный инструмент определения исполнителей. Чаще всего конкурсы формальны и предсказуемы, как и конечный результат работы.
А.С.Курбатова: Сегодня действительно остро стоит проблема конкурсов, многие из них демонстрируют неспособность выбрать из числа претендентов качественных исполнителей. С чем это по-вашему связано?
А.В.Боков: Участие в конкурсах сопряжено со многими проблемами. Во-первых, это необходимость вносить огромные залоговые суммы, которые приходится изымать из оборотного капитала, и на такие жертвы способны немногие. Стоимость предварительной документации неоправданно высока, условия участия прописаны неопределенно и невнятно. Эти моменты делают серьезных претендентов заложниками не всегда профессиональных организаторов и, как правило, исключают возможность честной конкуренции. Такого рода конкурсы лишь способ отсечения нежелательных участников и предоставления контрактов своим людям.
А.С.Курбатова: Эта ситуация несет основную угрозу для нашей профессиональной деятельности?
А.В.Боков: Согласен. Идет то, что называется «отрицательным отбором». Но есть и другие стороны вопроса – методическая, методологическая и концептуальная или идеологическая, как говорили когда-то. Иными словами важно не только «что?», но и «как?».
А.С.Курбатова: На что же здесь следует обратить внимание?
А.В.Боков: Сегодня несколько тем мне представляются ключевыми. Они являются следствием того, что в течении 40-50 лет практически наша градостроительная идеология не обновлялась. Мы получили сегодня в наследство советский багаж, который еще в те времена, при советской власти, подвергался весьма обоснованной и резкой критике, но он хотя бы осознавался, как основа пространственных решений. Сегодня этот арсенал реализуется вполне неосознанно. Если раньше порядка 20 центральных , региональных и ведомственных институтов занимались подготовкой методической базы, на основании которой потом делались все генеральные планы, то сегодня генеральные планы делаются вне внятной базы. Но отсутствуют не только научно-методические основы, но и достоверное представление об объекте, информация, результаты мониторинга, точные подосновы и т.д. А в этих обстоятельствах, даже предварительный выезд исполнителей в города, для которых создаются Генпланы не обязателен.
Согласно новому Градостроительному кодексу основным документом, лежащим между Генпланом и отдельным зданием, является проект планировки. Но вопросы что такое проект планировки, кто может и должен его финансировать, сколько он стоит, каким должно быть его содержание, как такой документ должен согласовываться и утверждаться, четких ответов нет. Нормативов, рекомендаций и эталонов тоже нет. Каждый волен самостоятельно выбираться из этих проблем, но именно это, полностью исключает возможность объединения проектов и Генпланов в нечто целое, создание единой картины.
Специфика столичной жизни гораздо быстрее выявляет не только позитивную составляющую опыта развития территорий, но и слабости практики. Позитив заключается в том, что мы покрыли градостроительной проектной документацией все пространство города. Негатив в том, что эта проектная документация часто опирается на неактуальную градостроительную идеологию и неадеватное представление о городских реалиях.
Мы говорим «микрорайон», «жилой район», забыв о том, откуда эта терминология произошла, забыв, что за ней стоит многоступенчатая система обслуживания, которую раньше не могли, а сегодня и не собираются реализовывать. Мы строим дома, жилые образования, которые не соответствуют ни старым доктринам, ни новым потребностям людей и рынка. И потребляется построенное часто в силу того, что ему нет альтернативы.
Давайте разберемся, как на практике складывается сегодня в городе система обслуживание населения? Не трудно убедиться, что вместо мифической многоступенчатой, складывается по сути система двух- уровневая. Это система обслуживания состоит из объектов «шаговой доступности», как любит говорить мэр города Москвы, и объектов, опирающихся на систему транспорта, когда значение имеет ни расстояние а время. Эти последние и формируют вместе с транспортом городской центр. Все остальное должно быть у вас под рукой, рядом. Эти две ступени, которые все мы на бытовом уровне вполне ощущаем и ценим нуждаются лишь в серьезном осмыслении пространственной организации.
А.С.Курбатова: Нужно, наверное, разобраться, наконец, какой объем услуг потребляется населением на каждом уровне..
А.В.Боков: Совершенно верно. Но объем услуг – прямое следствие образа жизни, точнее его диверсификация , меняется тенденция и растет разнообразие. В угоду инвесторам мы строим высотные дома. Но при этом мы продолжаем строить однотипные в основном высотки. Но высотки или высотный дом, секционный и многоэтажный, – это самый затратный, самый тяжелый в эксплуатации и далеко не самый необходимый, самый небезопасный тип жилища.
А.С.Курбатова: Мода на высотное жилищное строительство уже, к сожалению, пришла и в малые российские города.
А.В.Боков: Сейчас в центре старых, исторических российских городов прослеживается пугающая, но отчетливая тенденция: на месте уничтожаемых усадеб возникают многоэтажные дома. Высотные здания, чуждые психологии провинциального жителя и построенные без видимого порядка, задают неестественные для города и места условия существования. Однако представители местной элиты считают такое жилье современным, почти столичным, престижным и тратят на его приобретение деньги, за которые при умном их использовании можно было бы отреставрировать антикварный дом в центре родного города.
При разработке генпланов нужно пользоваться не только мировым, но и собственным опытом. Фокусом деловой, политической, культурной жизни города по-прежнему остается исторический центр. Мы должны отчетливо понимать, что сохранить исторический центр, когда он выполняет административно-деловую функцию, практически невозможно, и в этом нет чьего-то злого умысла или злой воли.
Какова альтернатива? Все крупные градостроительные идеи, адресованные в ХХ-м столетии Москве, были по сути, попытками заменить закрытую радиально-кольцевую систему открытой, развивающейся преимущественно в северо-западном и юго-восточном или юго-западном направлениях, вдоль русла Москвы-реки и т.д. и т.п. Новый административный начинал смещаться на юго-запад строительством Лужников, МГУ, Ленинского проспекта… На этом воля иссякла. Город оказался замкнутым, поэтому происходит то, что происходит.
А.С.Курбатова: Хоть какому-то российскому городу удалось выйти за пределы административных центров?
А.В.Боков: Москва неотвратимо разрастается, сегодня станет невозможно игнорировать факт ее слияния с поселениями и территориями Московской области. Эти же процессы характерны для Петербурга. Развитие таких уникальных субъектов Федерации должно быть очень четко скоординировано с планами развития сопредельных территорий.
Сегодня реальные границы Москвы определяются полутора-двухчасовой зоной транспортной доступности. Население области ездит на работу в город, москвичи – на дачи. Москва и Подмосковье функционируют как нечто целое и представляют собой единый организм. Значит, нужно признать этот факт, факт образования агломерации. И это главное условие решения многих проблем.
А.С.Курбатова: Какие из наиболее интересных решений комплексного развития территории реализованы в Москве?
А.В.Боков: Сейчас принято считать, что комплексное развитие территории – лекарство от всех бед…
А.С.Курбатова: У вас собственный взгляд на этот вопрос?
А.В.Боков: Я думаю, что эта цель сегодня едва ли осуществима, потому что комплектность – это очередной миф. Пока не сформировалась идеология комплексного развития территорий, не создана его научно-методологическая база пока, мы не сможем ответить на вопросы, что есть комплексность, трудно заниматься ее разработкой.
А.С.Курбатова: По-вашему, повышение качества жизни – это мифическая цель?
А.В.Боков: Ни в коем случае. Просто к решению этой задачи надо подходить много серьезнее. «Высокое качество за доступную цену» – возможный итог многих трудов и больших усилий.
Я не отрицаю, что нужно стремиться к тому, чтобы в проектах планировки жилых кварталов были заложены и качественное благоустройство, и необходимые объекты социальной инфраструктуры и все остальное, но этого не достаточно. Район Ходынки мы пытались решить по принципу «город в городе». Благоустройство территории района выполнено к моменту завершения строительства, учтены потребности жителей в автостоянках и детских садах, первые этажи домов отданы под предприятия сферы обслуживания, во дворах создана благоприятная среда. В центре района – огромное зеленое пространство и думаю, что в конкретных условиях времени и места этот подход был единственно верным. Проект пока не завершен, но качество ходынской среды существенно отличается от качества среды соседних районов, хотя ее создание обошлось не дороже. Но средства и методы, которые мы использовали, можно считать первым приближением к комплексному решению насущных задач развития территорий.
А.С.Курбатова: Удастся ли за счет средств, которые выделяются на благоустройство, эксплуатацию, и т.п., сохранить заложенное проектом качество городской среды?
А.В.Боков: Вы назвали болевую точку большинства проектов планировки. Причиной большинства провалов и проблем является отсутствие экономического и социального обоснования предлагаемых решений.
Всякий раз, когда мы приступаем к строительству дома, да еще на деньги инвесторов, мы начинаем корректировать проект планировки, потому что его разработчики, в свое время, не выстроили ни внятного представления о целях проекта, ни об инструментах и средствах его реализации.
Пока проекты финансируются из городского бюджета, острота проблемы в какой-то степени снимается. Но как только финансированием занимаются другие организации, инвесторы, возникают серьезные проблемы. Другими словами, проектам планировки должны предшествовать тщательная разработка идеологической и экономической концепции.
Мы подошли к разработке проекта планировки Ходынки не с пустыми мозгами. Мы отдавали себе отчет, что строить по-старому нельзя, нужно искать иные, более актуальные решения. Это не значит, что я занимаюсь саморекламой, наоборот, я очень четко вижу все наши недоработки, но, похоже, мы сделали следующий шаг в пределах принятых в городе ограничений.
А.С.Курбатова: Что вы имеете в виду под диверсификацией жилого фонда?
А.В.Боков: Сегодня жителями однотипных домов высотой в 15-17 этажей являются и немощные старики, и матери-одиночки, и многодетные семьи. Но это абсолютно несовместимые по образу жизни социальные группы, которым необходимо предложить условия, соответствующие их потребностям. Это не значит, что я предлагаю отселить пенсионеров загород или в провинцию. Их следует обеспечить другим городским жильем, жильем пониженной этажности, возможно одноэтажным, которое не предполагает обязательное использование лифтов. Молодым бездетным семьям до тех пор, пока у них не появляются или не подрастут дети, не нужны двух- или трехкомнатные квартиры, да они и не в состоянии их купить. Значит, нужно строить жилье для сдачи в аренду, общежития, дома гостиничного типа, апартаменты, апарт-отели, – назовите, как хотите. Стоимость такого жилья должна быть много дешевле. Вот это я и называю диверсификацией.
Опыт такого строительства распространен во всех странах мира: в Нью-Йорке и Торонто апарт-отелями застроены центры, этот тип жилья крайне популярен в скандинавских городах. Покупкой жилья в собственность интересуются только сложившиеся семьи, со стабильными доходами и пенсионеры. Почему? Потому что жизнь людей, принадлежащих активной части населения, связана с возможной сменой места работы, с поисками лучших условий приложения труда и более высокой зарплаты. На западе считается нормальным менять работу раз в пять лет. Но как только человек приобретает в собственность дом или квартиру, он лишается свободы передвижения и намертво «прикрепляется» к конкретному месту. Исключение возможности миграции рабочей силы наносит экономике страны ощутимый ущерб.
Однако такая ситуация в большей степени характерна для провинциальных городов, потому что столицы часто являются конечной целью личных карьерных стратегий. Столичная недвижимость живет по собственным законам.
А.С.Курбатова: Какое значение имеет градостроительное проектирование для развития экономики российской провинции?
А.В.Боков: Ключевое. Но его важность пока остается недооцененной. Сегодня решение этих проблем возложено на один из департаментов Министерства регионального развития, который отвечает за создание программ развития регионов. Но кто будет «сшивать» эти программы в некую общенациональную картину? Одно министерство имеет собственное суждение о приоритетных задачах в сфере прокладки автомобильных дорог, второе занято составлением планов развития железнодорожного сообщения, третье считает своей целью постройку к 2025 году энного количества логистических центров. Кто сводит информацию воедино и просчитывает экономическую выгоду от реализации намеченных планов? Неизвестно.
Поэтому нужно говорить о градостроительном и территориальном проектировании не только для российских регионов, но и для страны в целом. Россия владеет огромной территорией. Многокилометровые пространства определяют нашу ментальность и задают характеристики качества жизни россиян. Отсутствие единой стратегии развития приводит к потере контроля и управляемости тем, что происходит на необъятных просторах. Сегодня велика опасность полной утраты управления развитием территорий и страны в целом.
А.С.Курбатова: К тому же идет процесс усиления муниципальной власти на местах. Сейчас ее представители уполномочены принимать автономные решения.
А.В.Боков: Само по себе это замечательно, но только при условии, что решения должны принимать люди, которые хоть что-то понимают в пространственно-территориальном планировании. Сейчас российские регионы испытывают колоссальный дефицит профессиональных кадров. Эта проблема возникает не только потому, что выпускники профильных ВУЗов не хотят работать в провинции, но и потому, что профессионалы, в роли главных градостроителей или архитекторов муниципальных образований, нередко становятся неугодным власти препятствием. Поэтому, можно сказать, что дефицит профессионалов носит естественный характер, но поддерживается исскуственно!
А.С.Курбатова: Какими свойствами структуры и среды должен обладать идеальный с современных позиций российский город – крупный, средний, малый.
А.В.Боков:
Замечательно что в Вашем вопросе речь идет не только о крупных городах, но о средних и малых . У нас есть и малые и средние города. Давайте еще честно скажем что у нас есть еще 30-35% людей, которые живут в селах, поселках «городского типа», т.е. в сельской и в маргинальной, полусельской, полугородской среде. Такая слободская жизнь для России очень характерна. Ничего в ней плохого в принципе нет. Так живет, кстати, и американская провинция. Может быть, это и есть как раз то, что нам нужно. Уже одно то, что советские люди, которые были обречены на жизнь в пятиэтажках, старались иметь домик на шести сотках, подтверждает предположение о естественности для нас полусельской - полугородской жизни. То есть предпочтения у нас совершенно определенные и не всегда корреспондирующиеся с теми типами жилья, которые мы продолжаем сегодня строить. Вот этим несоответствием и стоит, наконец, заняться. Понять как же получить нам достойное жилье. Потому что «триатлон советских времен» - квартира, дача и «ракушка» наверное, не самое эффективное и не единственное решение жизненных задач горожан с общенациональных позиций. Затраты сил, средств, времени и ресурсов на проживание в этом режиме весьма существенны. При этом и качество обитания в итоге не безупречно. Может быть, лучше это заменить одним домом, который был бы одновременно основой семейного капитала и благополучия. И присовокупить к нему еще и землю, которую можно было бы получить бесплатно, отдать в залог и построить дом. Земля - единственный ресурс, который, слава Богу, достался от дедушек, и которым мы располагаем в избытке. Давайте, наконец, дадим людям жить. Завтра у вас будет интернет. И не каждый день, а когда надо, можно будет ездить на работу.
А.С.Курбатова: Каким требованиям должна отвечать среда современных городов?
А.В.Боков: В современной российской практике градостроительства главное требование заключается в обеспечении безопасности городской среды. Западные коллеги считают, что ее качество определяет еще и степень использования «зеленых», то есть экологически чистых и ресурсосберегающих, технологий, которые используются при строительстве и эксплуатации зданий и сооружений.
Обе концепции пересекаются в общей точке: городская среда должна быть комфортной для жизни всех слоев населения, и сбалансированно учитывать их потребности.
А.С.Курбатова: Мне кажется, что реализация советского лозунга «обеспечить каждого жителя города энным количеством квадратных метров зеленых насаждений в придомовой территории» приводит к разрушению ткани города.
А.В.Боков: Абсолютно с вами согласен. Пресловутая «свободная» панировка есть продукт полувековой давности, продукт иной эпохи. В итоге, в наших городах нет внятных границ, мы не можем выполнять межевание территорий, выделить границы дворов, в пределах которых можно обеспечивать условия для безопасной жизни.
Сегодня нужно ориентироваться на структуру квази-кварталов с четкими границами между общегородскими и придомовыми пространствами. Этот принцип не выдерживается ни в одном из современных проектов планировок, хотя и является самым предпочтительным с позиции обеспечения безопасности и в интересах создания действительно благоустроенных и озелененных дворов.
А.С.Курбатова: Мы никуда не можем уйти от нормативов советских времен по обеспечению жителей именно придомовым пространством, хотя, на мой взгляд, один Гайд-парк ценнее для жизни, чем сто неухоженных дворов.
А.В.Боков: Двор – это порождение, в основном, советской эпохи российской культуры. Именно во дворах происходит социализация детей. Мое детство прошло во дворе, он был для меня школой жизни. Я не представляю детей, которые могли бы социально сложиться в условиях свободной планировки.
А.С.Курбатова: Значит, в России двор - это не столько пространственное, сколько социальное явление?
А.В.Боков: Я бы сказал, социально-пространственное.
А.С.Курбатова: Но пространства как такового в современных дворах практически не осталось. Его заняли припаркованные автомобили и мусоросборники.
А.В.Боков: Ну, это задачи из числа решаемых. Я считаю, что мы должны сохранять дворы как социальное пространство, необходимое для нормального социального становления общества.
А.С.Курбатова: То есть Гайд-парки вместо дворов – это не наш путь, потому что такие пространства никогда не смогут выполнять функции социализации?
А.В.Боков: Гайд-парк – это замечательно. Пусть он существует, и пусть существуют похожие на него городские скверы и парки. Просто есть несколько типов городской ткани. Есть европейская модель, не предполагающая дворов, но порождающая парки и скверы. В эту же модель вписывается Петербург.
Но исконно российские города традиционно строятся по другой модели: у каждого дома складывается открытое пространство и одновременно с ним, существуют озелененные улицы и обширные зеленые территории. В большинстве наших городов отсутствует жесткая граница между открытыми и закрытыми пространствами. Это связано с нашей ментальностью, с вольным отношением к земля и территориальному ресурсу.
Россия – страна с обширной территорией. Если наших прадедов сильно притесняли, и жить становилось невозможно, они бросали нажитое и уходили. Почему они не боролись за свои права? Потому что гораздо проще было податься на Дон или в Сибирь и начать все сызнова. Кому из европейцев могла прийти в голову мысль, что лучше дотла, со всем скарбом сжечь город, чем отдать его врагу? Для немца или швейцарца это просто немыслимо, а для широкой русской души совершенно естественно.
А.С.Курбатова: Значит, московский пожар 1812 года прекрасно вписывается в традиции российского градостроительства?
А.В.Боков: Не столько в традиции градостроительства, сколько в русскую ментальность, которая во многом определяет и социальное устройство, и экономику России.
А.С.Курбатова: С вами трудно не согласиться. Но вернемся к современным проблемам.
Какими должны быть отношения архитектора и заказчика в вопросах градостроительного и территориального планирования?
А.В.Боков: Заказчиками на градостроительные проекты и проекты территориального планирования выступают городские и муниципальные власти. И как правило, мы сталкиваемся с тем, что они не могут сформулировать задание, круг требований и ограничений. Их трудно за это осуждать, поскольку специалисты там еще не скоро появятся, а тем кто там есть, подготовка технического задания не под силу. А на практике сегодня этим занят исполнитель, что во многом обесценивает результат.
Во-первых, необходимо, разработать некий стандарт задания на такого рода работы. Во-вторых, кто бы их не финансировал, бюджет или инвестор, задание обязано учитывать интересы всех сторон, включая общество, т.е. нас с Вами, которых бизнес и власть часто вспоминают не сразу.
А.С.Курбатова: Но кто-то должен консолидировать представителей городского сообщества, бизнеса и власти. Мне кажется, что выстраивание таких структур – это функция муниципальных властей.
А.В.Боков: В провинциальных городах, скорее всего, да. Но в Москве на эту роль может претендовать только Москомархитектура, потому что она наиболее к ней подготовлена.
А.С.Курбатова: Кто должен быть руководителем коллектива, выполняющего проект территориального планирования – политики, экономисты, географы, социологи, архитекторы?
А.В.Боков: Не думаю, что кто-то из них может лидировать. Они должны работать в команде. Но им необходим координатор, организующий участников. Координатор, а не руководитель. Мы уходим от понятия «творческий коллектив» и двигаемся к понятию «межпрофессиональное объединение».
А.С.Курбатова: Тендеры на разработку схем территориального планирования выигрывают, в основном, архитектурные фирмы. Хватает ли им знаний для того, чтобы решать сложные экономические и социальные проблемы?
А.В.Боков: Мы снова возвращаемся к тому, что сегодня не существует норматива документа, который бы прописал состав, содержание и последовательность исполнения документов территориального планирования, который бы определил юридическую базу будущих преобразований (над этим работает юрист), экономическое обоснование проекта и источники финансирования (над этим работает экономист); дал бы анализ демографической ситуации и спрогнозировал ее изменение в течение ближайших лет (над этим работает социолог), провел бы регистрацию и анализ культурных ценностей и разработал методы их сохранения (здесь нужны историк и реставратор); а также рекомендовал бы незатратные в эксплуатации и экологически безопасные производственные методики (над этим работает эколог).
В этих проектах обязательно должны участвовать географы. В последние год советской власти университетские географы очень тесно работали с архитекторами и многому нас научили.
Основное содержание таких документов посвящено анализу возможностей развития конкретных территорий. Рекомендации появляются только в заключительной части. А мы обычно начинаем с конца – с картинки, с рисунка и орнамента, с советов, с обсуждения того как красивее расставить домики.
Но к роли координатора разработки схем терпланирования, возможно к роли идеолога более всего подготовлен архитектор. Сегодня похоже, только архитектор, благодаря синтетическому устройству профессионального мышления, способен увязать в единое целое экономическую, социальную и культурную составляющие проекта.
А.С.Курбатова: Вам приходилось участвовать в реконструкции исторической среды малых городов? Какие методы применяются для решения этих проблем?
А.В.Боков: Сохранить архитектурные ценности можно только при условии постепенного освобождения исторических центров от избыточного внешнего давления. Разумеется, для этого нужна политическая воля.
Таким путем пошло большинство европейских городов. Исторические кварталы остались на своих местах, а центры социальной активности переместились в другие районы. Москва, к сожалению, не может воспользоваться этим опытом, потому что почти девяносто лет назад большевикам приглянулись мощные крепостные стены Кремля. Феодальные методы правления замечательно вписались в феодальную структуру города. Сейчас вряд ли возможно быстро исправить сложившиеся схемы. Благоприятное время упущено. Энергичный прорыв на юго-запад, намечавшийся после войны, как уже отмечалось, быстро себя исчерпал
А.С.Курбатова: Может быть, удачный опыт реконструкции есть у городов из российской глубинки?
А.В.Боков: Я получаю письма из исторических городов – из Пензы, Владимира, Ярославля. Они стоят перед такими же проблемами и решают те же вопросы что и Москва. Разница лишь в том, что в провинции власти, даже на словах, менее склонны признавать ценность исторической застройки. Хочу заметить, что иногда в этом бывают виноваты наши коллеги - архитекторы, потому что в современных условиях нельзя занимать ни жесткую, сугубо охранительную позицию, ни позицию «что угодно начальнику». В случае очевидных нарушений надо обращаться в суд, а главное, нужно спокойно и методично объяснять ценность исторических территорий и доказывать экономические, социальные и культурные выгоды сохранения исторической застройки. Многие европейские города живут за счет туристических доходов от исторических центров, и в этом ключ к их сохранению и постепенного роста капитализации исторических зданий.
Наши города сохранили изумительные исторические кварталы. При условии транспортного обеспечения, подведения канализации, воды, газа, они предоставляют гораздо более комфортные, и здоровые условия существования, чем дорогие квартиры в высотных домах, которые строят провинциальные олигархи.
Давайте объясним местным властям, что гораздо выгоднее сохранять самобытные кварталы в качестве туристско-рекреационных объектов, чем пускать их под ковш экскаватора. Давайте растолкуем, что передача или продажа деревянных усадеб в собственность (с соответствующим обременением) позволит экономить значительные средства городского бюджета. А покупателей агитировать, возможно, не придется после того как в глянцевом журнале появятся первые счастливые владельцы антикварных городских усадеб.
А, вообще говоря, нужно разработать комплексные программы реставрации и сохранения кварталов деревянных домов, включающих порядок финансирования и реализации. Иркутские коллеги подсчитали, что квадратный метр реконструкции обходится у них на 10-15% дешевле, чем один метр нового здания.
А.С.Курбатова: Наш институт много работает в Костроме. Я вынуждена констатировать, что ответственные собственники небольших усадебных домов – большая редкость.
Кроме того, очень трудно объяснить властям, что по территории исторических центров невозможно провести «красные линии». Формальный подход к планированию исторической застройки убивает неповторимое своеобразие города. Памятником должно быть все пространство исторического центра. А не отдельные здания и сооружения.
А.В.Боков: Главная проблема, возникающая при проведении реконструкции исторических городов – это отсутствие регламента поведения в исторической застройке.
Я очень люблю Боровск – это город с фантастическим ландшафтом, с поразительной природой и изумительной архитектурой. Каждый раз, когда приезжаю туда, с болью вижу, как жители, а вернее, появившиеся у них деньги уродуют город. В центре Боровска выкупается земля, сносятся целые участки застройки, а вместо них появляются «коттеджи» – двух- или трехэтажные претенциозные сооружения из силикатного кирпича с башенками по углам. Смотреть без слез невозможно.
У нас на глазах продолжается падение уровня бытовой культуры. Мы утрачиваем способность строить свой мир, обустраивать свое окружение. Мы отказываемся от культурного наследства высочайшего уровня в пользу выстроенных руками непрофессионалов нелепых свидетельств неожиданного достатка.
Может быть, причину этого явления стоит искать в истории. Мне кажется, что за 70 лет люди утратили способность к созданию собственного пространства. Потому что человека на долго лишили права на организацию собственного окружения, на строительство своего дома, своей среды. В итоге, за 3-4 поколения традиция создания собственного жилища была полностью утрачена, и разрушена. И люди сейчас строят так, как видят в кино и у знакомых. Причем это идет с начала 90х годов, с первых денег и продолжается по сей день. Вне реакции и контроля властей, без протеста окружающих, без внутреннего ощущения того, что это неправильно. Это серьезная культурная драма, потому, что идет изнутри. Возможно на преодоление этого понадобятся усилия поколений.
А.С.Курбатова: Мне кажется, что проблема всех исторических городов состоит в неверном подходе к сохранению историко-архитектурных памятников, выделяя в качестве таких объектов отдельные строения. Нужно выделять не объекты, а зоны, в которых они существуют, и закреплять их в составе Генеральных планов городов как зоны охраны ценной исторической застройки.
А.В.Боков: Генеральный план может быть и инструментом сохранения, и инструментом подавления исторической застройки. Все зависит оттого, кто занимается его созданием и его реализацией. И в конечном итоге этот выбор – производное производное нашей культуры и нашей совести.
А.С.Курбатова: Спасибо, Андрей Владимирович, беседовать с вами было очень интересно.
Производство и PR-поддержка Информагентство СА России и СМА "Архитектор" www.architektor.ru
Свидетельство о регистрации ИА №ФС1-02297 от 30.01.2007 Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия".
© All Right Reserved. Copyright © ООО Информагентство СА "Архитектор" ©
Свидетельство о регистрации ИА №ФС1-02297 от 30.01.2007
Управление Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия по Центральному Федеральному округу.