МОЯ ЖИЗНЬ В ИСКУССТВЕ, ИЗБРАННЫЕ СТРАНИЦЫ
1943 год. Шла война. Я еще не пошел в первый класс. Оставить дома меня было не с кем, и моя мама договорилась с нашей дальней родственницей, что та будет за мной присматривать.
Эта была интеллигентная дама, что называется, «из бывших», и она вплотную занялась моим воспитанием. Водила в церковь, просвещала историями из Ветхого и Нового Завета и давала читать разные книги. Я уже умел читать, и в голове у меня уживались «Белеет парус одинокий» Валентина Катаева, «Княжна Джаваха» Лидии Чарской, «Дядя Степа» Сергея Михалкова и «Маленький лорд Фаунтлерой» Ф. Беннета. Моя воспитательница где-то узнала, что Московская консерватория набирает одаренных детей для учебы по классу фортепиано.
Никакого фортепиано у нас в семье не было, но моя наставница, решив, что я достаточно одаренный, в одно прекрасное утро повела меня на прослушивание.
Перед залом, где происходило знакомство с будущими великими исполнителями и концертмейстерами, толпилась малышня в обществе мам и бабушек.
Все волновались и листали какие-то нотные тетрадки. Вероятно, они все мечтали стать музыкантами. Я же совершенно не волновался, так как музыкальное будущее меня не прельщало,
я тогда хотел стать моряком. Подошла моя очередь, и я смело вошел в зал. За столом сидели какие-то седые дядьки в галстуках-бабочках и строгие тетки в очках. Спросили, как меня зовут и хочу ли я быть пианистом.
Я на всякий случай соврал, что хочу. Одна из теток потискала мои ручонки и сказала, что руки неплохие. Затем она похлопала в ладоши и попросила меня повторить.
Я в точности повторил сложный ритм этих хлопков. «Ну, что ж, чувство ритма прекрасное! – сообщила тетя, – Ты приготовил нам какую-нибудь песню? Спой. Мы тебя слушаем».
Никаких песен я не готовил, но так как у нас дома на стене висела тарелка радиорепродуктора, которую никогда не выключали, то песен я знал множество.
Я сделал шаг вперед, состроил героическое лицо и громко запел: «Я по свету немало хаживал, Жил в землянках, работал в тайге, Похоронен был дважды заживо,Знал разлуку, любил в тоске…»
Спеть припев мне не дали, так как седой дядька в бабочке зашелся в хохоте, тетка вытирала слезы, потеряв очки, а остальные корчились от смеха и норовили сползти со стульев под стол.
Сейчас я понимаю, что представлял собой уморительное зрелище: шестилетний мальчик в коротких штанишках и сандаликах, сообщающий, что он «по свету немало хаживал» и другие душе раздирающие подробности своей героической биографии. Смешно?
Самое смешное, что меня приняли. Но перспектива ходить с папкой с шелковыми тесемочками и надписью «MUSIC» меня не прельщала, так как я считал, что это девчоночье занятие.
К тому же покупка пианино у нас не планировалась, да и водить меня в консерваторию было некому, а ездить на трамвае одному через всю Москву мама бы мне не позволила.
Через несколько дней я пошел в первый класс обычной школы, окончил ее, поступил в архитектурный институт и стал архитектором, что согласитесь, звучит гордо.
А повернись дело иначе, ну, было бы еще одним пианистом больше.
Юрий Мурзин, засл. арх. РФ
Рисунок автора
© All Right Reserved. Copyright © ООО Информагентство СА "Архитектор" ©
Свидетельство о регистрации ИА №ФС1-02297 от 30.01.2007
Управление Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия по Центральному Федеральному округу.