Сергей Викторович Гнедовский:
Кандидат архитектуры, заслуженный архитектор России, член-корреспондент Московского отделения Международной Академии Архитектуры, член-корреспондент Российской Академии строительных наук, член Президиума Правления Союза Архитекторов России Генеральный директор проектного научно-консультационного бюро «Архитектура и культурная политика» www.a-c-p.ru
Информагентство «АРХИТЕКТОР»: Можно ли назвать театр массовой культурой?
Сергей Викторович Гнедовский: Я думаю, что театр нельзя относить к явлениям «массовой культуры» по нескольким причинам:
- само понятие – «массовая культура», означает обращение к «массовой» аудитории, к усредненному вкусу, преимущественно средствами массовых коммуникаций, - многотысячные залы, телевидение, массовое тиражирование продукта и т.д.
- театр – искусство избирательное, т.к. обращено к аудитории, ожидающей не только эмоциональной остроты, или новизны впечатлений, но и ответа на волнующие их вопросы. Искусство театра – это всегда художественное осмысление человеческих отношений. Неслучайно, пики расцвета театрального искусства всегда приходились на периоды исторических перемен, обнажающих нравственные и духовные устои человеческого бытия. Вместе с тем нельзя не согласиться с тем, что границы «массового» искусства и т.н. «высокого» размываются – появляются «синтетические» действа, обращение к пластическим искусствам, мюзиклу и т.д.
А.: Вы говорили, что классический образ театра - устойчивый культурный символ. Может ли этот символ измениться в современном обществе?
С.В.: Если Вы имеете в виду театр как искусство, то – нет. Он способен обретать различные формы. Но всегда останется особым художественным средством общественного диалога, в основе которого живое взаимодействие актера и зрителя.
Если говорить о театре, как объекте архитектурного проектирования – видимо, да, но в части художественно-стилистической трактовки пространства, отношения к среде, использования новейших строительных технологий. При этом «театральное пространство» - сцена – зал всегда будут подчиняться требованиям технологии восприятия зрелища. В этой части театральное сооружение весьма консервативно.
А.: Как вы считаете, возможно ли в античном театре показывать современные постановки и, наоборот, в современном минималистически оформленном театре - классику? Как может трансформироваться театр в ближайшем будущем?
С.В.: Безусловно возможно – все зависит от режиссерской и постановочной концепции. Искусство театра – это и искусство художественного освоения реального пространства игры. В сохранившихся античных театрах играют пьесы не только Еврипида, Софокла и Аристофана, но и авторов позднейшего времени. Питер Брук поставил «Махабхарату» в песчаном карьере, а Питер Штайн «Медею» в Московском театре Армии, при этом один спектакль шел два дня. Примеров можно привести много.
Минималистически построенное пространство – «black box» как универсальное условие режиссерской интерпретации классической и современной драматургии получило значительное распространение в современной театральной архитектуре.
Ответ на вопрос – как может трансформироваться театр в ближайшем будущем ищут театральные архитекторы, сценографы и режиссеры не одно десятилетие. Международная организация сценографов, театральных архитекторов и техников театра (OISTAT) провела пять конкурсов посвященных теме театра будущего, которые не дали ответа на вопрос. Результаты сводились к решению сугубо архитектурных задач, созданию пространства игры, интерпретируя тот или иной известный прием организацией зрелища, либо устремлялись к его полной нейтрализации в виде упомянутого «black box». Очевидно, что поиск трансформации театра в будущем не может происходить без участия самого искусства театра, которое сегодня впитало в себя и актуализировало все исторические формы своего существования. Это означает, на мой взгляд то, что состояние искусства театра, а следовательно развитие его формы и ее архитектурного воплощения будет зависеть от социокультурных процессов в обществе (см. ответ на первый вопрос). Их угадать, почувствовать, сформулировать и представить в виде художественной концепции, адекватной условиям меняющегося мира способны выдающиеся личности, именуемые «реформаторами» театра.
Здесь я сразу перешел бы к ответу на пятый вопрос.
А.: Как отличаются театры, которые спроектированы по общим ЗАКОНАМ ТЕАТРА от театра, который проработан под четко выраженную концепцию руководителя театра? И каковы эти различия?
С.В.: Творчество «реформаторов» не всегда оказывает переломное значение в искусстве театра. Театр, как любое искусство, не подвержено революционным изменениям, развитию подлежит его язык, форма, и в этом главная роль реформаторов в культуре. Создание прецедента, разрушающего стереотип или утверждение личной позиции в искусстве – вот преимущества работы архитектора для конкретного режиссера, если последний обладает соответствующими качествами. История показывает нам целый ряд деятелей театра, художественная концепция которых оказала влияние на принципы проектирования театрального здания, это Рихард Вагнер, Макс Рейнхард, К.Станиславский, В.Мейерхольд, Н.Охлопков, в нашей новейшей истории я бы назвал Ю.Любимова и П.Фоменко.
А.: Не теряет ли настоящий театр своей сущности в связи с новыми
технологическими введениями, мультимедийными, световыми и акустическими эффектами, из-за всех этих новых видов воздействия на зрителя?
С.В.: В конце шестидесятых, начале семидесятых годов, чешский художник И.Свобода и постановщик М.Коуржил придумали новый вид театрального зрелища – «латерна магика». Суть его состояла в том, что на экране, расположенном на сцене, демонстрировался киносюжет, герой которого как бы сходил с экрана на сцену и продолжал действие в обстановке условных декораций.
Эксперимент, после короткого периода восторгов, в искусстве не прижился. Вероятно причиной тому была не только эмиграция Коуржила, но и то, что нарушался один из принципов театрального искусства – целостность времени и пространства спектакля, его художественной среды. Другой пример совсем свежий – я бы стал свидетелем сеанса трансляции спектакля в рамках Интернет – фестиваля «Театр Net». На большом экране, в реальном времени демонстрировался спектакль, игравшийся на сцене театра, расположенного в другом городе. Публика, наблюдавшая зрелище на экране вела себя достаточно раскованно – беседовала, имела возможность выпить и закусить. В данном случае можно говорить о нарушении другой обязательной составляющей театра – живом контакте актера и зрителя. В последнем примере публика была не зрителем спектакля, а получала информацию о нем. В том случае, если не нарушаются основополагающие законы театрального искусства, т.е. его сущность, любое достижение технологии, является развитием его инструментария и художественной формы, которое может быть использовано, как во благо, так и во вред искусству. В Нью-Йорке мне показали сцену театра, где шел мюзикл «Призрак оперы». Она была наполнена космическим оборудованием, предоставленным НАСА, не имеющем аналогов ни на одной сцене мира, но никто в зрительном зале не задумывался о ее присутствии, все было подчинено постановочному образу спектакля.
А.: Вы понимаете, что добрая часть зрителей не думает о том, что фасад
облицован саратовским белым известняком, а лестница символизирует духовное восхождение человека. И все же, что, по вашему мнению, почувствует зритель, который придет в ТЕАТР, спроектированный Вами? Что Вы пожелаете Вашему зрителю?
С.В.: Я надеюсь, что зритель, пришедший в театр почувствует себя зрителем и участником «театра публики». Перепады уровней фойе обеспечивают постоянную смену ракурсов восприятия пространства. Я пожелал бы зрителю попытаться прочитать коды великих театральных эпох, заложенные в архитектуре интерьеров театра. Что касается внешнего облика здания – «литература» которая в нем заложена не столь принципиальна. Композиция фасадов в большей мере реакция на условия строительства здания.
А.: Хрустальный Дедал - высший приз Союза архитекторов России. Символично, что этой награды удостоился именно театр - Храм искусств. Как вы думаете, отражает ли это общую тенденцию к духовному и культурному
возрождению России?
С.В.: Присуждение премии «Хрустальный Дедал» для нас очень почетно. Но считать, что это знаком к духовному и культурному возрождению России я не могу . На смотре «Зодчество 2008» были представлены значительные, в профессиональном плане, произведения, которые свидетельствуют о качественном росте российской архитектуры. Но это вовсе не обозначает тенденцию к духовному и культурному возрождению России, эта тема имеет более глубокие истоки.
© All Right Reserved. Copyright © ООО Информагентство СА "Архитектор" ©
Свидетельство о регистрации ИА №ФС1-02297 от 30.01.2007
Управление Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия по Центральному Федеральному округу.